Криган сидел на подоконнике и меланхолично отхлёбывал чай, глядя в окно. Мысли текли вяло и неторопливо, думать, а тем более трепыхаться абсолютно не хотелось. Погода за окном, располагала к созиданию, в отличии от пейзажа Суны. Там природа была агрессивной, такой же как и люди, живущие там. Здесь же, жизнь текла медленно, спокойно. Люди сновали по улицам, работая, или просто шлясь, без цели. Тёплый ласковый ветерок, носил листья по улице и залетая в окно, трепал не совсем просохшие волосы парня.
Орочимару… Что же могло принести сюда, обратно в этот мир настолько адского человека. Но ещё интереснее, как он смог вернуться? Его тело было уничтожено, а личность, растворилась в Мангенкью. Хотя, чему я удивляюсь, это человек, который в одиночку, едва не уничтожил целое селение, к тому же, Коноха считается самым обширным и самым старым селением… Являясь легендарным саннином, он имел возможность и средства, что бы провернуть такие планы. К тому, же Криган сталкивался с Орочимару, и хотя, он намного старше этой змеи, едва смог унести ноги в тот раз. Но, в тот раз, я не мог использовать энергию тёмной стороны и входить в режим тёмного. Но, стоит признать, что его режим тьмы, с ооочень большой натяжкой можно сравнивать с режимом саннина.
Помотав головой, Артур спрыгнул с подоконника и сжимая в руке пустую чашку, вернулся на кухню. Помыв её и поставив в шкаф, Он притащил в комнату свой рюкзак и стал потихоньку вытаскивать вещи из него. Разложив на столе всё имеющееся у него, что можно отнести к оружию, кунаи, сюрикены, взрывные печати, дымовые бомбы, мотки лески и сборный пластинчатый лук, с парой запасных мотков тетивы.
Сложив несколько сюрикенов и кунаев в подсумок, он добавил туда печати и пару дымовух, сунул моток лески и один из мотков тетивы. Остальное вернул в рюкзак. Дальше стал разбирать одежду, в одну сторону легли футболки и тому подобное, в другую брюки. Раздевшись, он сложил домашнюю одежду и уложил на край дивана, решив оставить пока что здесь.
Облачившись в тёмные штаны и обтягивающую чёрную же футболку, он пропустил под руками и через плечи лямки ножен карами, зафиксировал её за левым плечом, поверх, оказался стандартный разгрузочник означавший ранг чуунина и выше, застегнул и стал заполнять многочисленные карманы.
После нехитрых сборов, Лук, занял правое плечо. Для него имелся специальный чехол, изготовленный лично Артуром, крепившийся намертво к жилету и плотно прилегая, не ёрзал  да же при беге. Своеобразный стиль исполнения, позволял носить с собой до тридцати стрел, покоившиеся в тубусе бывшим одним из отделов чехла.
Вложив в узкие отделы свитки, нужные для некоторых техник, в остальные сложил более насущные вещи, сигареты, зажигалку, деньги и тому подобную мелочь. Повязка с перечёркнутым знаком Суны, заняла место на шее.
Проверив своё снаряжение, Криган убрал за собой, кинув рюкзак в угол  и обувшись вышел на улицу. Солнце светило довольно ярко , но очки, Артур оставил в одном из карманов, вместо них, он прицепил на лицо привычную маску, закрывавшую половину лица с лаконичной надписью: Die.

Отредактировано Артур Криган (2009-08-01 23:48:27)

Артур был готов выйти из дома и уже распахнул дверь, что-то заставило его напрячься, лук мнгновенно перекочевал из чехла в руки Артура, а закалённый, с искоркой на острие, говоривший о высоком качестве булата, кончик стрелы, на натянутой стреле, смотрел в лицо... Орочимару.
-Ты?- выдохнул нукенин, глядя в наглые глаза санина, немного подумав, он отпустил тетиву и медленно убрал лук и стрелу в чехол, плотно закрыв оный. Протянув ему пачку сигарет и зажигалку, мужчина сплюнул под ноги гостя, выказывая раздражение.
-А я то наивный, обрадовался, что ты откинул коньки и этот придурок коноховский, оборвал твою жизнь, вижу рано я тризну справил. Стащив с лица маску, он распахнул дверь и кивнул Орочимару:
-Входи.- произнёс он, первым проходя в квартиру,- я позаимствовал кое-что из твоей лаборатории, после смерти. Расстегнув крепёж он сбросил в угол шмотник и чехол с луком, за ним последовали ножны и жилет. Впечатав окурок в пепельницу, он развернулся и с силой вмазал Орочимару в левую скулу, от удара, тот отлетел в сторону гостиной, сшибив одну из стоек с какой-то вазой.
-Мудак,- выдал Криган проходя в гостиную к бару и вытаскивая бутылку текилы и два низких широких стакана, со стуком поставив их на стол, он разлил в них желтоватую жидкость и взял один из стаканов,- мог бы и предупредить, что вовращаешься, я тебя придурка насчёт саске предупреждал? Предупреждал, сносное тело припёр? Припёр. чтож те неймётся то? Говорил же надо было его использовать когда он был моложе, так нет, надо было повыёживаться. Он раздражённо вытащил из кармана ещё одну пачку сигарет и закурил.
-Что тебе от меня нужно Орочимару-кун?

Вытерев кровь с рассечёной губы, Артур поднялся и сплюнул на пол кровавый сгусток, посмотрев на Орочимару, после этого, словно какой-то ритуал был исполнен, он плюхнулся в кресло, глядя на гостя.
-Моё тело? А не слишком ли ты губу раскатал? Я же ведь могу тебя отправить не в мангекью конечно, но так же далеко, так что мой тебе совет, при умерь аппетиты,- прошипел он, наклоняясь в сторону гостя. Раздражённо поднял стакан, он поднёс его к губам, расплескав часть на стол.
-А так же,- добавил он после раздумья,- будь добр обращаться к старшему повежливее, пока я не запихнул твой язык в задницу,- хмуро произнёс он.
Настроение было не ахти, особенно учитывая, какие слухи ходили про них с этим змеёнышем. Из-за того, что их частенько видели вместе, особенно в молодости Орочимару, Артура называли то предателем, то перебежчиком, а некоторые особо гениальные, выдавали такую мысль, что они не просто знакомые а чуть ли не любовники, один поплатился за разговоры своим языком, теперь слухи ходили уже осторожно, но возобновились после его ухода из суны.
-Ты знаешь, что про меня говорили когда увидели в Ото? Будто бы я,- он задохнулся от злости,- я какой-то извращенец!
Он засопел и сложил руки на груди, прожигая ненавидящим взглядом Орочимару, и показывая, что он тут гость незванный.
-А теперь, после того, как ты попёрся не куда-то а именно ко мне,- Артур поднялся и пнул останки вазы,- точно будут ходить слухи о том что я чуть ли не содомит.

Артур исхитрился и ухватил Орочимару за язык, притягивая к себе. Глаза нукенина, метали молнии а лицо было мрачнее грозовой тучи.
-По моему, я тебе говорил, что бы ты при мне, свой язык не распускал,- прошипел он,- ни в прямом, ни в переносном смысле, мои эмоции и мои действия, лишь моя забота, тебя это не касается, мало ли что было раньше, сейчас у меня нет желания ворошить былое, а так же нет желания выставлять себя в дурном свете.
Он отпустил санина и выпрямился, распустив ворот рубашки, от чего то он раскраснелся и злился не только на Орочмару, но и на себя.
Неважно что было раньше, я был молод... условно молод, но всё же, не было того опыта и той суровости, что сейчас, не было половины тех шрамов, что создали на его теле изящную вязь борозд и бугров, но всё же было, и этого нельзя отринуть, а если было, то этого нельзя стыдиться, он развернулся спиной к санину и уставился в окно, сложив руки на груди, сейчас парень напряжённо размышлял, его тянуло так лишь к нескольким людям, и увы, Орочимару был одним из них, поэтому, он дал себе слово, что сегодня, лишь раз, в честь возвращения этого ублюдка с того света...
Он развернулся и протянув руку, ухватил его за горло, притягивая к себе, в глазах промелькнуло то самое безумие, что так часто было заметно в молодости, он закрыл глаза и жёстко поцеловал санина, чуствуя на его губах солоноватый привкус крови.

Всё меняется,- хрипло ответил Артур, и да же мы, не думай, что это что-то может вернуть, считай это подарком к твоему возвращению. Он швырнул его на диван и сам двинулся к нему, прижимая санина к мягким подушкам своим телом. Кожа того, была так же прохладна и несколько скользка как и всегда.
-И мы не будем такими как раньше, с каждым днём всё старше и старее,- он усмехнулся и протянув руку, взяв со стола бутылку, отпив прямо из горлышка, поперхнулся и закашлялся, с раздражением кинув пустую бутылку в угол, где она разбилась с жалобным звоном, вновь сосредоточился на санине.
-но сегодня считай, что время вернулось назад, ненадолго, но вернулось, другой шанс у тебя вряд ли появится,- прошептал он, вновь целуя мужчину, сжав его пальцы в своих, придавив рукой к дивану, показывая, что он не отпустит его, по крайней мере сейчас. Второй рукой, зарылся в длинные волосы санина, закрыв глаза и прижавшись к нему всем телом. Распахнутая на груди рубашка, позволяла почувствовать прохладную кожу его любовника, на сегодняшний момент, того, кто был в его молодости, того, кто завлёк его больше женщин. Он погрузился в воспоминания, возвращаясь в те годы, ему почудилось, что они вновь оказались там, где всё произошло.

-Абсолютно,- хищно улыбнулся нукенин, обнажая ряд белоснежных острых зубов,- и как я говорил, у тебя единственный шанс, второго раза не будет, рискнёшь, убью, как собаку.
Он выгнулся под эластичным телом санина и взрыкнул, когда острые зубы санина, прокусили кожу почти у тату, первым желанием, было выбить ему все зубы, но он вспомнил, что сейчас он не этим занят и не за этим, он не убил его в тот момент.
-Летучие мыши, то же обладают ядовитыми клыками, трупный яд порой страшнее змеиного,- хитро произнёс он рванув рубашку, та жалобно затрещала, но пуговицы выдержали, не выдержала тонкая ткань, которая лопнула и пошла трещинами и разрывами. Стащив её с себя, он полностью открыл израненый торс, покрытый белыми полосками шрамов. Выдохнув, он стисну пальцы в шевелюре санина.
-Ну и что ты собрался делать дальше?- произнёс мужчина, доставая сигареты из кармана и чиркая зажигалкой,он смотрел насмешливо, сверху вниз на Орочимару.
Его пряжка была очень хитроумной и расстёгивалась очень трудно, защёлкнутая на два крюка, он ждал что же будет делать санин, когда столкнётся с этой проблемой.

Ощутив наглые губы Орочимару, а вслед за ними и его язык, он плотнее стиснул свои пальцы на его плечах, впиваясь ногтями в его кожу, чувствуя как его лишают честно заработанного никотина, просквозила обида, но та сразу же растворилась, уступив место вожделению, он наклонился и поцеловал мужчину в шею, оставив на бледной коже багровый засос, после этого затушил сигарету о осколки вазы, лежащие возле дивана и щёлкнул незаметным рычажком, шестерёнки замыкающие пряжку разъединились, пряжка раскололась на двое, в ней мелькнули острые края сюррикенов хранящиеся в ней.
-Рискни здоровьем, насильник,- презрительно скривившись произнёс Криган, приподнимая мужчину за плечи и грубо целуя его в тонкие губы. Он отстегнул сумку от пояса и чехлы со склянками, бросив их на пол, одна из бутылок раскололась и мутная желтоватая жидкость вылилась на пол, раздалось шипение и дорогой паркет покрылся чёрными язвами сморщиваясь и трескаясь.
-Фак,- пробормотал он глядя на то что стало с его полом.
Впрочем, он быстро отвлёкся от пола и выдернул пояс, ибо о его острые края, могли поранить любовников. Он чувствовал тонкие пальцы орочимару на своей талии и уже предвкушал, пытаясь вспомнить каково это, пятьдесят лет, он был лишь с женщинами, и уже подзабыл те ощущения.

-В моём хребту тонкое лезвие, а в ноге нож, вживлённый под кожу, но насчёт арбалета, интересная мысль,- он ухмыльнулся, вспоминая удивление и страх своих тюремщиков, когда у него, абсолютно голого, увидели нож, не учли, что бедро было разорвано, он руками, разорвал кожу и выдрал нож из под неё.
Артур довольно грубо оттолкнул Орочимару от себя и поднялся, тот упал на диван, на его лице замерло блаженно глуповатое выражение. Пройдя к бару, он выудил бутылку крепчайшего рома, от которого у многих горело горло и две бутылки текилы, а так же несколько лимонов и пакет соли. швырнув соль и лимоны на низкий столик, он зубами вцепился в пробку закупоривающую бутылку рома и выдрал её, с противным скрипом, после, запрокинув её вверх донышком, вылил в себя почти треть содержимого.
-Я знаю, что ты предпочитал крепкие напитки, он покрутил перед глазами откупоренную бутылку и швырнул её санину, не заботясь о том, поймает он её или же нет.
Плюхнувшись рядом с ним, он вцепился в пояс его брюк и дёрнул, затрещала ткань и пряжка не выдержав такой силы, отлетела, после он избавился от последней одежды на себе и прильнул к санину, своими коленями, раздвинув его ноги и встав коленями на край дивана.
-Ублюдок,- прошептал он целуя его. Просовывая язык в его рот и стискивая в кулак волосы. После он потянул руку вниз, заставляя Орочимару поднять голову и провёл языком по его шее.

Последнее желание приговорённого, но вот к чему,- он ухмыльнулся, подняв руки и обхватив за шею Орочимару,- это зависит от судьи, поэтому встаёт вопрос, а судьи кто? То что ты здесь, это не значит что прошлое вернулось, и то что я с тобой не значит, что я тебя хочу, но это и не значит обратного, он в свою очередь впился в его бёдра, подтягивая себя выше, скользя спиной по его коже.
Выхватив бутылку из его рук, он запрокинул её вверх, проливая мутную тёмную жидкость с острым специфическим запахом себе на грудь струи текли, огибая его грудь и устраивая водопадики на кубиках пресса, уходя к бёдрам. Когда бутылка опустела, он развернул к себе Орочимару спиной и прижал его голову к дивану, прошипев:
-Ну вот ты и попался,- хищная улыбка растянула его губы, он провёл рукой по его спине, второй удерживая его прижатым к диванным подушкам и спустился на ягодицы. Облизнув пересохшие губы, он провёл рукой по вставшему члену и придвинулся к нему, проводя им по бёдрам.
-Мне всё равно, что ты скажешь, но я больше не собираюсь быть таким тихим как всегда, обняв его за талию, он приник к его спине, нащупывая заветную цель и почувствовав, что приблизился к ней, его лицо осветила ликующая ухмылка. он резко двинул бёдрами, прислушиваясь к ощущениям.

Когда Артур грохнулся на пол, а после что-то скользкое и липкое сдавило грудь, он чертыхнулся и в свою очередь, остро жалея об отсутствии пары запасных конечностей, что бы хорошенько закогтиться на скользком полу, ибо ногти, тем более короткие, для этого были мало пригодны. Довольно ощутимо приложившись ногой о пол, он зашипел и стиснул в свою очередь кольцо рук на талии санина, упираясь в паркет, что бы не растянуться. Внезапно, грудь перестало сдавливать это скользкое и не слишком приятное, оказавшееся языком санина и он вдохнув в грудь воздуха, зашипел не хуже гадюки.
-Ты чего так крутишься, у меня нет цели раздолбать свою квартиру, не для этого, я столько денег в неё угрохал, что бы всякие пресмыкающиеся её разносили,- естественно он пропустил фразу Орочимару о том что хорошо бы быть по нежнее мимо ушей и наоборот усилил напор, стараясь глубже проникнуть в неподатливую плоть, всё усложнялось тем, что балансировать на такой поверхности как паркет сверху политый текилой, не слишком удобно. Он заставил его упереться руками и почти лечь на диван, что бы получить хоть какой-то упор, руки скользили по торсу и наконец спустились ниже, он обхватил рукой его возбуждённый член и начал двигать рукой, второй рукой, вцепился в плечо мужчины и откинул голову подняв лицо вверх и коротко взрыкивая при каждом движении бёдер. Каждый раз, эта грубость, была привычна и сама собой разумеющаяся.

Рычание... лишь спустя мгновения, он понял, что рычал именно он. рычание глухое, как у зверя, загнанного и затравленого. Хрипы... в лёгких скапливалась слюна, проглоченая и попавшая не в то горло, она шла по воздуховоду. Закашлявшись, Артур сплюнул серый комок, видимо курение, за все эти годы сказывалось на здоровье. Вот и сейчас, перед глазами появился какой-то сизоватый туман в серых прожилках, словно бы комнату заволокло дымом, и этот дым забирался не только под одежду, которой не было, а под кожу, в тело, сворачивался там недовольным ворчащим зверем, укладываясь и взрыкивая, словно ему наступали на хвост. И тут его прошиб холодный пот, не может быть он зажмурился и провёл пальцами по краям раны. Так и есть, комочки, он словно бы увидел их цвет, иссиня чёрные, тот нож был отравлен, сейчас организм борется с ядом, печень и костный мозг, посылает свежие кровяные тельца, учитывая, что нагрузки на организм, в данный момент, стали намного выше чем раньше, яд стал быстрее бежать по крови, подбираясь к сердцу, но там его перехватывали, уничтожали, выдавливали через поры вместе с потом. Кажется, что сердце всхлипнуло и быстрее понесло кровь по измученному телу, перед глазами очистилось и он увидел лицо орочимару, оскаленное но с каким-то болезненно-удовлетворённым выражением лица. руки скользили по покрытой влагой коже, а под ногами, была разлита та самая злополучная текила. Криган отстранился от него и сел на диван, постоянное скольжение утомляло, он развалился часто и глубоко дыша, глядя на мужчину, облизывая бескровные губы, силы на восстановление расходовались очень бурно, но секс, всегда считался чудодейственным лекарством.
Цапнув пачку, он прикурил и развалился на диване, закинув руки за подушку и раздвинув колени. Словно показывая санину, делай что хотишь.

С бабами? конечно, как будто ты не знал,- мысленно изрёк он, глядя пустым взором вперед себя сил не было, слишком всё неестественно, Орочимару, вернувшийся из-за черты, рана, так не вовремя полученная, ещё и общая расслабленность алкоголем, табаком и прочим, прочим, сил не было, абсолютно, сейчас он не отбился бы да же от воробья, голый... Он чувствовал себя беззащитным, оскорблённым и почему то униженным. Когда скользкие тела змей, опутали его руки и ноги, он не сопротивлялся, а смысл в его барахтанье? Как котёнок в мешке.
Каких к чёрту баб?- хотел ответить он, но язык не слушался, слишком много сил он израсходовал тогда, на первые мгновения акта, а сейчас, уже второй, после антракта, завершающий. Каких к чертям баб,- вновь повторил он мысленно,- я последний раз юбку года два назад видел, а ты... В горле застрял комок, будто бы его несправедливо обидели. Руки скребли пол, бесцельно, будто в поисках чего-то... но не находили, аморфное состояние, постепенно отступало, оцепенение спадало, в пальцах начало покалывать, словно он их отлежал или отсидел.
-Ошибки...- прохрипел он,- ошибкой была та встреча, та ночь, да ты прав, я совершаю те же ошибки что и тогда, когда остановил руку с ножом у твоего горла, надо было в расход, а я пожалел,- он закашлялся, в чём то Орочимару был прав, он не мог так поступать, но поступил, теперь его черёд расплачиваться за свои поступки. он не сопротивлялся, в этом не было логики как и смысла, в какой-то мере, его тело трепетало и жаждало близости, но разум, разум говорил, что это нелогично, аморально. послав подальше ту часть разума, что твердила об этом и прикрыл глаза, чувствуя , что сейчас произойдёт то, чего он ожидал, так и случилось. Нет, он не кричал, не стонал. Его губы были плотно стиснуты, лишь в конце, раздался стихий рык, словно волк ворочался в своём логове, не всем, он попытался кивнуть, но слишком тесно были сжаты его плечи и грудь, стиснуты, что закололо в груди и рёбрах.
-Урод, сломаешь что-нибудь,- прохрипел он, расправляя плечи и с наслаждением слыша как недовольно шипя, змеи начинают сдавать позиции.
-Обещай мне одно,- тяжело дыша, хриплым голосом произнёс Артур,- после того как мы закончим, ты уйдёшь, а я... я сам найду тебя, когда мне нужна будет твоя помощь... но это... это было последний раз.
Несколько раз в глазах темнело, сердце билось неровно, но он продолжал отдаваться санину, потому что обещал, обещал тогда, и не мог нарушить своего обещания, наконец, похоже санин удовлетворился и он наконец освободился.
-В ото, есть часть подземелий, что я восстановил, западная, там есть всё что тебе необходимо, лаборатория... его голос прервался, он поднялся как в сомнамбуле, его шатало из стороны в сторону, как пьяного матроса при качке, в правом боку разрасталось жжение, а пониже спины, как можно догадаться, ощущения так же были не самые хорошие.
Он держался за стену, перед глазами плыло, нащупав, словно во сне, ручку двери, он потянул её на себя, распахивая и двигаясь в сторону душа.
-Теперь уходи, деньги, алкоголь, бери что надо и уходи, я слишком слаб, мне нужно одиночество, иначе, моя жизнь может оборваться.
Он обернулся и прищурившись посмотрел на него, словно прикидывая, что может произойти.
-Не вовремя ты явился, ой не вовремя,- устало добавил он,- одежда там,- он ткнул рукой в сторону спальни.

Душ, очистил тело если не физически, то хотя бы душевно, потоки воды смывали грязь, как физическую, так и энергетическую, сейчас это то же было важно. Он вышел из душевой, шлёпая босыми ногами по кафельным плиткам. Дойдя до кухни, он плюхнулся на стул, положив голову на спинку, которая была развёрнута вперёд. Ткнув пальцем в пачку сигарет, он так же устало поднялся и пройдя через всю квартиру, открыл толстую дверь, сливающуюся по цвету со стеной. Та поддалась легко, без скрипа. Петли были щедро смазаны. На дальнем стеллаже, под толстым слоем армированного стекла, расположился небольшой рядок узеньких пробирок с мутноватыми жидкостями почти всех цветов радуги и их оттенков. Подняв стекло, мужчина вынул три пробирки с зелёной, сиреневой и жёлтой жидкостями. Смахнув со стального операционного стола всякий мусор, он установил горелку, несколько подставок и выстроил сложную систему из переходников, отстойников и колб, пузатых, закреплённых в подвешенном состоянии треугольных, нужных для синтеза газов, и просто соединённые, для формации и генезиса жидкостей и газов. После этого, на столе, появилось ещё несколько пробирок и склянок с разнообразными жидкостями и порошками. Взяв шприц, он аккуратно ввёл его в вену и взял немного крови, капнув из оного шприца в склянку, он поболтал и присмотрелся к реакции. Похоже что яд был биологический, что значительно упрощало его задачу. Влив заражённую кровь в одну из склянок, он подвёл к ней горелку и поставил на выпаривание, далее занялся синтезом, универсального антидота, который он будет использовать как платформу для компонентов антидота для своего случая. Именно он выработал эту систему создания антидота, что значительно повышала его характеристики и скорость действия, как и скорость создания.
Смешав жидкости из трёх цветных склянок, он взболтал её и убедившись что цвет жидкости стал таким как надо, подсоединил к системе синтеза, к этому времени, как раз остался лишь порошок, от крови, который Артур соскоблил с внутренних стенок колбы и высыпал в общую склянку, после влив туда основу, добавил ещё жидкость из нескольких склянок и поставил на подогрев. Через пару минут, всё было законченно, немного остудив жидкость, он вобрал примерно два кубика в шприц и ввёл иглу в вену. По телу прокатилась сначала волна тепла, затем словно в желудок уронили глыбу льда, его пробрал озноб, затем по венам, начало распространяться знакомое жжение. Он выключил горелку и шатаясь, вышел из лаборатории, перед глазами плыло, Артур доплёлся до дивана в гостиной и рухнул на него, в глазах потемнело и он забылся тяжёлым, сумбурным сном.

Шестнадцать... семнадцать... восемнадцать... снова пустота и провал, да же во сне, можно потерять сознание... занятно, это было и правда занятно... Он вынырнул из наркотического забвения, сменившимся обычным чутким сном, и вновь в его голове начали отстукивать удары сердца, а он принялся их считать, что бы ориентироваться хотя бы на что-то и не сойти с ума, в этом забытьи.
Десять... одиннадцать, двенадцать, тринадцать, нет, слишком быстро, слишком часто, это не сердце... а что? Что может стучать в этом мире, кроме его сердца. Звук повторился, и Артур увидел тонкую красную полоску ведущую к неприметной двери. Он пошёл и взявшись за ручку, почувствовал...
Открыв глаза, Криган хрипло закашлялся, но на удивление, голова была свежая, а тело слушалось его беспрекословно. Зато в горле, стояла пустыня, рот пересох, казалось что горло потрескалось. Протянув руку, он цапнул бутылку воды, каким-то чудом, оказавшуюся на столе. Свернув крышку, он жадно высосал её почти наполовину.
Стук повторился... Несколько мгновений, он соображал, что происходит, наконец, до него дошло. Поднявшись и запахнув халат, он пошлёпал к двери, в квартире, было на удивление чисто, как будто бы и не было ничего, возможно всё приснилось.
Повернув ручку, он открыл дверь и непонимающе уставился на знакомую девушку. Где-то я её видел... Но где. Тут его осенило это же...
-А, Темари-чан,- он усмехнулся,- что привело тебя сюда, так далеко от дома и от братца?- оперевшись на косяк, он внимательно смотрел на девушку.